Фотоотчет об автопробеге — Серёгин Туапсе

Шли годы, а я всё рожала и рожала. И вот, кажися, разродилася. Пора поторапливаться, мы ещё не приехали, а скоро снова лето…

---

Значится так. После Эльбруса направились мы в сторону Туапсе. На родину прекрасных людей (это я не про себя, а про Михаила Алдашина, Алексея Архиповского, Владимира Крамника и других). Ну и про себя наверное немного. Всё же у меня, как я уже говорила ранее, всего два недостатка: скромность и неземная красота.

По дороге нам встретился город Армавир. В нём мы успешно перепочивали. Затем с утра снова двинули, и вот уже по дороге стали встречаться родные мне с детства названия и места.

 

 

Там на фото есть кафе «Привал». Я бы на месте хозяев кафе сделала из этого бизнес. Сеть кафе с немного отличающейся друг от друга кухней. Названия бы были такими: кафе «Отвал», кафе «Провал», кафе «Порвал», кафе «Прорвал», кафе «Пролил» и т.п. и т.д.

Приехали мы в Туапсе к другу Серёге. Серёга нас тут же взял в оборот и помчал на экскурсию по городу. Она предназначалась в основном для моего любимого супруга, но и я, надо вам сказать, сделала для себя массу открытий.

Во-первых, мой некогда зелёный приморский город обладал в своё время нефтеперерабатывающим заводом. Ну обладал и обладал, никого это не переживало. Но в последние годы наша нефть стала в такой цене, что заводу пришлось «слегка» разрастись. Теперь он занимает около 50% города, что сильно смущает и расстраивает местных жителей. Серьёзно увеличилось количество различных малоприятных заболеваний. Надо ещё учесть тот факт, что сами по себе болезни в принципе приятными не бывают. Народ жалуется и мрёт. А шо делать? Кое-кто решил, что ради экономики страны можно пожертвовать одним городом. Так буквально и сказал. А затем лишил город статуса города. Теперь Туапсе — это Туапсинское городское поселение. Печалька. («Расставашки — всегда печалька. Сократик»).

Джеймс Бонд Серёга. Ну и я — Джеймс Бондиня.
Серёга — наш давний друг, издревле считается членом нашей большой семьи, в кою входит масса прекрасных людей и в т. ч. Иринка Деменко, упоминавшаяся в заметке об Эльбрусе.

В древние поры Серёга довольно регулярно приезжал к нам после работы из города. Выглядело это так: стук в дверь, затем дверь сразу открывается (мы её не запирали), входит Серёга, разувается, идёт к комнате, снимает из дверного проёма турник, который мешает его голове ходить, затем идёт на кухню, открывает шкафчик, вешает туда пакет со свежайшими вкуснейшими булочками, закрывает шкафчик и после этого говорит «Ну, привет!» 🙂

Дальше Серёга повёз нас к дольмену. Знаете что это такое? Это такая каменная фигня с дырой. Строили её наши предки. Эти предки в таких сооружениях по очереди хоронили друг друга. Ну, конечно, не заживо, насколько мне известно. Впрочем, доказательств этому утверждению пока нет. Короче, хоронили, а потом носили туда еду. Но сейчас там этой еды нет. Ни крошечки. Причём делалось это древними племенами за 3 000 лет ещё до нашей мать её эры. Т.е., это 30 столетий назад. Можете себе представить? Это если взять генеалогическое древо всей вашей семьи и разветвить его примерно на 50-60 поколений ваших бабушек и дедушек. Не думайте, что в вашем роду были исключительно бабушки с оладушками и дедушки с медалями. Там у вас были и дети, и их родители, и их жучки с внучками. Но в итоге некоторые из них просто успели постареть. Там не дерево, а целая родовая роща получится. Вот так давно, блин, это было. А учитывая то, что в те времена на земле было гораздо меньше людей, чем сейчас, вероятно в этих дольменах были захоронены наши бабушки и дедушки (если они, конечно, были адыгами). Ведь Туапсе изначально принадлежал адыгейским племенам. Это потом были всякие разные войны и делёжки (не играй в мои игрушки и не писай в мой горшок), при которых Туапсе стал принадлежать территории государства Российского. Но там и по сей день помимо русских живут адыги, черкесы, армяне и многие другие разновидности человеческого животного.

Теперь я покажу вам то, что вы найдёте практически в каждом приморском городе Земли. Это гигантский якорь. Таким якорем можно затормозить луноход, танкер, и железнодорожный сустав вместе в комплексе. Что именно тормозили этим — не знаю. Но зато город им гордится. А чтобы гордость с годами не привяла, якорь раз в год подкрашивают.

Туапсе стоит на горах. Только у самого синего моря он немного возвышается над волной, просто чтобы не захлебнуться (от слова «хлеб»?). Так вот, в городе, на достаточно высоком участке мы нашли вот такую шнягу:

По очертаниям она напоминает обычный минный тральщик (который мины собирает, песенки поёт). Так оно и есть. Это самый обычный минный тральщик. Причём обратите внимание на третий снимок. Там стоит знак дорожного движения «осторожно, скоро вскочка». Возможно, на этой кочке и застрял наш каячок. С тех пор никто его не может спустить на воду. Даже сам дядя Стёпа. А капитан так и не дождался эвакуатора и в один прекрасный день ушёл пешком на пенсию. Конечно, тральщик является памятником ВОВ (это не собака гавкнула, а оставшаяся аббревиатура от Великой Отечественной Войны), но есть маленькая загвоздка. Спустили его на воду в 1944 году, а Туапсе был освобождён в 1942 году. Вероятно, тральщик дочищал военное черноморское дно.

Дальше мы поехали за город в сторону Новороссийска, но правда недалеко, всего минут 10, до села Агой, которое, кстати, имеет второе адыгейское название «Аул Агуй Шапсуг». Когда-то, по придуманной мною древней легенде, ориентировочно лет 500-700 назад (точно не припомню) точно так же сюда приехал товарищ Пушкин и посадил жёлудь. Потом этот жёлудь вырос и стал великаном. И родил много других маленьких желудят. А желудята подросли немножко и тоже хотят… А Пушкин через некоторое время скоропостижно скончался.

Читая эти строки, Роберт подметил, что тов. Пушкину в данном случае пришлось бы родиться снова. Поэтому я решила дополнить свою легенду.

Затем тов. Пушкин родился по-новой (простейшая реинкорнация. Кто не знает — посмотрите в справочнике реинкорнаций, если найдёте его вообще), написал пару нетленок и снова помер. Не праздности ради, но заради справедливости. Потому что нельзя жить вечно, хоть это и противоречит некоторым религиозным замыслам.

А по другой легенде, товарищу Пушкину в своё время кто-то умный доложил, что под Туапсе в селе Агой неподалёку от Лукоморья (оно реально у нас там есть) есть огромадный дуб-великан. Его так и зовут «Дуб-развлекан», «Дуб-пеликан», «Дуб-барабан», «Дуб-баран» «Дуб-Великан». Возможно, это была какая-нибудь княгиня Ольга, в честь которой назвали посёлок Ольгинка (чуть дальше за Агоем). Или ещё какая-нибудь другая княгиня. Или какой-нибудь шпион-чемпион-шампиньон.
И если вдруг кто-то из вас не знает, что значит выражение «объять необъятное», то посмотрите просто эти картинки.

Ходят слухи, что корневая система этого дуба (шаб-даб-дУба-дубААаа…) серьёзно превышает размеры его кроны. Ого? Два Ого!

И ещё говорят, что наши любимые строки были написаны именно про этот дуб.

У лукоморья дуб зеленый;
Уж спёрли цепь с того дубА.
И ясно всем детЯм смышлёным:
Цепочки нет, цепи - труба.

Там кот с альцгеймером напару
Свой лечит почечный артрит.
Он в собеседницы Тамару
Позвал (у ней тромбофлебит).

Идут направо - о болячках,
Налево - о туристах злых.
"Ну что ж они, такие клячи,
Не уважают пожилых?!"

Там чудеса, там клещи бродют,
Русалка на ветвях скрипит.
Со сколопендрами о моде
По-человечьи говорит.

Избушки нет, снесли беднягу,
А вместо ней теперь ларёк.
И рядом с ним живёт дворняга,
Ей кости носит паренёк.

Посёлок тот событий полон.
Там на заре прихлынут волны.
На каменистый скользкий бряг
Чредой из вод выходят грязных
И что-то говорят несвязно
Туристы, мОзги поднапряг.

Там губернатор мимоходом
Пленяет грозного царя;
От шаурмы перед народом
Через леса, через моря
Несёт, несет богатыря.

В кафешке там царевна тужит,
А Сан- и Пед- ей верно служат.
И тупо с бабою нагой
Бредут из Небуга в Агой.

Короче, милый мой читатель,
Там всё как раньше, только щас.
И лишь культуры показатель
Центростремительно угас.

В общем, там много всего было интересного (в Туапсе). Например, вот ещё наш центральный фонтан переделали на довольно симпатичный современный — с музыкой и подсветкой.

Светится он конечно ночью, когда никто не видит. А сейчас просто плещет на радость малышне и мне.

После фонтана меня сильно потянуло к воде на подвиги и я попыталась нырнуть в море Чёрное, но не получилось. Серёгино спокойствие меня приостановило на самом интересном моменте. Просто нет смысла выпендриваться, когда восторги со стороны зрителей так явно отсутствуют.

Самое большое впечатление схлопотал Роберт. Я знала, что его ждёт и для экшена-экстриму посадила его к Серёге в автомобиль на переднее сиденье. Достопримечательности померкли и стали всего лишь крошечными передышками между скоростными заездами под горку на 45 градусов на однополосной дороге в поворотах под прямыми и более углами. Плохо не стало, но и хорошо тоже не особо стало ему. А впечатлений, как выяснилось на днях, отхватил бедный малый на год вперёд минимум. А мы что? Мы за пичитленьями и ехали.

• О чём напишем? — говорю я Роберту.
• О Туапсинских дорогах, — отвечает…

Мы нагУглились, намАуглились нагулялись вдоволь и вернулись в уютное Серёгино жилище, где нас ждали неописуемое семейное дерево хозяина (практически на обоях). Вообще эта серия как-то с уклоном на семейные древА получилась. А дальше Серёга ликвидировал гостей (нас) на весь вечер всякими головоломками-головообломками и пытал ими до упору.

Потом у нас в жизни с Робертом были «дары волхвов и находки, много встреч, много странствий» и ещё много всего. Но чтобы вас не утомлять, отложим следующий день на следующую серию, а следующую серию на следующий пост, а заяц в утке, а утка в гнезде, а…

---

Если вам нравится то, что я тут делаю и вы хотите получать новости непосредственно на свой электронный адрес, подписывайтесь на мою рассылку. И ещё, что для меня очень важно — ваши отзывы и комментарии. Они побуждают меня к новым маразмам. Благодарю вас, дрУги!